Нефтегазовая отрасль России в технологическом плане является одной из устаревших отраслей (по линии МАТХЭМ). Западные крупные компании обладают существенно превосходящими техническими средствами работ, хотя разрыв этот достаточно быстро сокращается. По отдельным технологиям (глубокопроникающий ГРП, радиальное бурение, отдельные методы повышения нефтеотдачи пластов) западные компании являются безусловными лидерами. Западные компании эффективны только в узких, специфических областях сервиса, из остальных их существенно начали вытеснять лучшие российские компании.

Прогноз по развитию сервиса нефтегазового сектора основывается на тренде цен на нефть и газ. Согласно оценкам, цена на нефть будет колебаться незначительно вокруг настоящих значений до 2013 года. Затем прогнозируется значительное падение цены. Промышленный пик их ожидается на рубеже 2012 - 2014 годов.

Таким образом, нефтегазовый сервис будет инвестиционно привлекательным до 2013 года и у нас есть время и возможности для его развития и подготовки к кризису 2013 года.

Ряд инжиниринговых компаний, работающих в нефтегазовом сервисе, стал активно внедрять в свой бизнес концепцию «тощего бизнеса», благодаря которой успешность бизнеса существенно увеличилась. Вместо набора различных технологий и технических приемов, инжиниринговые компании ограничили свою деятельность 2-3 лучшими отработанными технологиями, как правило, интегрированными в единый процесс. Но зато отработали их до совершенства. Это позволило им добиться 100% результативности, при существенном сокращении за счет логистики проходных затрат. Это создало им соответствующую репутацию на рынке. Существенной сложностью для них является отсутствие достаточных первоначальных средств на маркетинг, а также неопытность в продвижении продаж. Как правило, они еще не достигли уровня западных «толстых» инжиниринговых компаний и, при высоких маржинальных доходах, не могут похвастаться ростом капитала.

АСБУР объединил маркетинг многих компаний в едином центре и объявил конкурс на лучшие технологии в бурении, КРС и интенсификации добычи углеводородов. И, хотя конкурс еще не закончился, мы вынуждены признать, что он не достиг своих целей. На конкурс пришло большое количество работ с уровнем изобретения 1 и 2 порядка, требующих еще проведения значительных ОКР, и лишь несколько доработанных высокого уровня изобретений 3 и 4 уровня. В основном, это были предложения из других отраслей: самолетостроения, акустики, физики твердого тела. Они представляли несомненный интерес, однако, требовали и испытаний. Предложение АСБУР в Минэнерго сформировать полигон для испытания новых и новейших технологий на базе брошенных или малодебитных скважин пока не нашло логичного завершения.

По нашему мнению, наряду с лицензионным владением на разработку месторождения имеет перспективы переход к поскважинному владению, доказавший свою жизненность в США и других странах. Крупные компании США обычно разрабатывают месторождения на первом этапе, когда максимально используется естественная энергия месторождения (упругая энергия, энергия растворенного газа, энергия законтурных вод, газовой шапки, потенциальная энергия гравитационных сил). Им не выгодно разрабатывать месторождения на стадии падающей добычи и они стремятся большую часть капитальных вложений использовать на разведку и разработку перспективных месторождений за пределами США. Поэтому крупные компании продают свои права на разработку месторождений средним независимым нефтяным компаниям, которых в США более 20 тыс. Они имеют полный штат инженеров-нефтяников, геологов, технологов и др. Средние компании активно внедряют новые технологии, в том числе методы увеличения нефтеотдачи (МУН). При достижении пределов своей себестоимости месторождения как и отдельные скважины продаются небольшим независимым нефтяным и газовым компаниям и юридическим лицам. В результате владельцами скважин оказываются хозяева магазинов, фермеры и пр. Число скважин во владении в одних руках колеблется от 1 до 7, но мелких владельцев на сегодняшний день более 90 % от всего числа скважин, находящихся на территории США.

Небольшие компании, так же как и владельцы отдельных скважин, разрабатывают истощенные месторождения, на которые приходится основная доля малодебитных скважин. Эта категория владельцев скважин не располагает техническим аппаратом управления, однако эксплуатация малодебитных скважин происходит при низких накладных расходах. При этом, владельцы получают от скважин прибыль благодаря тому, что обслуживанием скважин, поддержанием функционирования и сдачей нефти и газа в государственную систему сбора занимаются специальные операторские компании.

Из-за недостатка технических средств и финансовых возможностей небольшие компании и владельцы отдельных скважин не могут на своих участках внедрять МУН, а отдельные владельцы скважин – и методы интенсификации скважин. Но при этом достигается существенное продолжение жизни малодебитных скважин.

До 2013 года существенным прорывом в увеличении ресурсов извлекаемых запасов нефти может быть введение в нефтяной промышленности активной форме дифференцированного налогообложения, что всецело связано со структурой разведанных запасов.

В России, как и в других нефтедобывающих странах, увеличивается доля так называемых трудноизвлекаемых запасов (низкопроницаемые коллекторы, высоковязкие нефти, нефтегазовые месторождения). В настоящее время доля трудноизвлекаемых запасов уже достигла 60%. Основная часть трудноизвлекаемых запасов приурочена к низкопроницаемым коллекторам – 71%. Запасы высоковязких нефтей составляют 17%, в обширных подгазовых зонах нефтегазовых залежей – 12%.

Низкопроницаемые коллектора характеризуются следующими показателями: коэффициент проницаемости продуктивных пластов < 30 mD; сложнопостроенные коллектора со значительной объёмной долей (>30%) низкопроницаемых коллекторов и глиносодержащие коллектора с коэффициентом объемной глинистости < 15%.

Структура остаточных разведанных запасов нефти в нашей стране быстро ухудшается, прежде всего, вследствие интенсивной выборочной отработки активных запасов нефти. Кроме того, восполнение запасов за счёт разведочных работ происходит путем открытия новых месторождений в основном с трудноизвлекаемыми запасами.

Интенсификация разработки активных запасов привела к тому, что их средняя степень выработки уже превысила 70 %, в то время как средняя степень выработки трудноизвлекаемых запасов составляет примерно 20 %, что в 3,7 раза меньше степени выработки активных запасов.

Продолжение такой негативной практики может привести к тому, что уже через 8-10 лет страна может потерять не только лидирующее положение в обеспечении мировой энергетической безопасности, но и сама её лишится.

Ухудшение структуры запасов, значительное увеличение доли трудноизвлекаемых запасов сопровождается многолетним процессом снижения нефтеотдачи. В недрах остается более 70 % запасов. В целом уже потеряно примерно 15 млрд. тонн потенциально извлекаемых запасов, то есть примерно столько, сколько добыто за всю историю нефтяной промышленности России.

За последние 15 лет среднее проектное значение коэффициента извлечения нефти (КИН) снизилось в 1,8 раза - с 0,5 до 0,28. Это объясняется тем, что сырьевая база уже много лет пополняется в основном трудноизвлекаемыми запасами, а утвержденные проекты их разработки предусматривают применение не современных методов увеличения нефтеотдачи (МУН), а традиционное заводнение с соответствующим низким КИН [3].

К современным методам увеличения нефтеотдачи (МУН) относятся методы теплофизического воздействия (нагнетание горячей воды, пара), термохимического воздействия (различные виды внутрипластового горения, жидкофазное окисление), химические методы вытеснения (закачка растворов полимеров, биополимеров, ПАВ, щелочи, серной кислоты, мицеллярных растворов), закачка газа (углеводородных газов, углекислого газа, азота, дымовых газов), методы смешивающегося вытеснения и др.

Согласно мировому опыту, применение современных МУН позволило уже повысить среднюю проектную нефтеотдачу с 35 до 50%, а мировые доказанные запасы нефти – на 65 млрд. тонн.

В нашей стране также имеется положительный опыт применения современных МУН. В период 1985-1991 г.г., благодаря принятой Правительством отраслевой программе, дополнительная добыча нефти выросла в 4 раза и достигла 12 млн. тонн. Однако после распада страны и последующего политического и экономического кризиса применение современных методов МУН быстро сократилось. В настоящее время добыча нефти за счет их применения не превышает 2 млн. тонн.

Невостребованность современных МУН является прямым следствием отсутствия внятной государственной политики в области рационального использования запасов.

В тоже время мировой опыт свидетельствует, что для кардинального повышения эффективности разработки месторождений в первую очередь с трудноизвлекаемыми запасами нефти необходимо применять современные методы увеличения нефтеотдачи. Именно государство на основе гармонизации бизнеса и государства должно создать побудительные и понудительные условия обязательного применения современных МУН для разработки месторождений в первую очередь с трудноизвлекаемыми запасами. Одной из форм стимулирования внедрения добывающими компаниями МУН является активная форма дифференцированного налогообложения.

В настоящее время активно обсуждается реформа налога на эксплуатацию нефтяных месторождений. Практически все участники нефтяного бизнеса согласились на необходимость дифференцированного подхода к определению налоговой ставки. Такой подход соответствует международной практике. Вместе с тем, следует подчеркнуть, что имеется две формы такого подхода: пассивный и активный.

Пассивная форма

Пассивная форма дифференцированного налогообложения предполагает по существу введение коэффициентов снижения налоговой ставки в зависимости от трудности разработки запасов нефти и степени их выработки и не предусматривается обяза­тельное применение современ­ных МУН. При этом имеется возможность манипу­ляции из-за расплывчивости понятия МУН и отсутствия четкой формализации величины извлекаемых запасов. Также допускается возможность сум­марных потерь бюджета из-за сохранения возможности неэф­фективной разработки трудноизвлекаемых запасов и практически невозможна корректировка стимулирования без изменения законодательства. В конечном счете, не обеспечиваются преодоле­ние падения нефтеотдачи и её рост.

Введение пассивной формы налогообложения на данном этапе будет неизбежно сопровождаться серьезными проблемами в том числе лоббированием, что, в конечном счете приведет, во-первых, к потерям поступлений в бюджет, а во-вторых, к усилению выборочной отработки активных запасов.

Активная форма

Активная форма дифференцированного налогообложения предполагает не стимулирование трудноизвлекаемых запасов, а применение адекватных методов увеличения нефтеотдачи, преодолевающих трудности извлечения запасов, в результате чего степень извлечения нефти не уступает достигаемой при разработки активных запасов. При этом снижается налоговая ставка за реализацию проектов приме­нения современных МУН, пре­одолевающих трудности извле­чения запасов. При этом предусматривается возмож­ность ежегодной корректиров­ки представления стимулов в зависимости от экономических условий без изменения законо­дательства. Активная форма дифференцированного налогообложения обеспечивает текущее и сум­марное пополнение бюджета благодаря:

• развитию смежных отраслей;
• обязательному примене­нию отечественных МУН;
• обязательному участию отечественных сервисных предприятий;

Такая форма налогообложения предусматривает «проектные взаимоотношения государства и бизнеса», успешно применяемые во многих нефтедобывающих странах, во - первых, потому, что наиболее быстро обеспечивают достижение желаемой цели и кардинальное увеличение нефтеотдачи, а во-вторых, что не менее важно, позволяют обеспечить максимально возможную прозрачность и равноудаленность, а также максимально возможное исключение лоббирования и коррупции.

Активная форма дифференцированного налогообложе­ния применяется во многих странах, например, в США она успешно применяется уже в течение 30 лет. При активной форме дифференцированного налогооб­ложения в отличие от пассивной налоговая ставка снижается не потому, что недропользователь обладает трудноизвлекаемыми запасами, а потому, что он реализует про­екты применения современных МУН, позволяющих эффективно разрабатывать месторождения с такими запасами и кардинально повышать их нефтеотдачу. Именно поэтому проекты с применением современных МУН в зарубежной практике стимулируются государством, потому что только их применение позволит кардинально повысить нефтеотдачу месторождений с трудноизвлекаемыми запасами.

Происходящее в настоящее время интенсивное продви­жение пассивной формы дифференцированной ставки налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) на основе природного фактора (трудности эксплуатации) направлено в основном на некоторое, притом несущественное перераспределение налогов между нефтяными компани­ями. Такое перераспределение устраивает большинство ком­паний, но не должно устраивать государство, особенно если исходить не только из сиюминутных интересов финансовых ведомств. Обоснование экономических критериев перерасп­ределения налоговых ставок производится на основе сегод­няшних экономических показателей добычи нефти, а зна­чит, по существу, узаконивает:

• порочную практику интенсификации выборочной отработки активных запасов;
• невостребованность методов увеличения нефтеодачи, а значит, продолжение падения нефтеотдачи;
• снижение конкурентоспособности российских пред­приятий.

В этой связи следует подчеркнуть, что, согласно между­народному аудиту запасов, добыча нефти в России и её рост во всех компаниях рентабельны. Другое дело, что рента­бельность добычи разная. Но в этом случае за рубежом не перераспределяют налог, а изымают сверхдоход. Вообще следует сказать, что в России нет и не может быть в настоя­щее время гибкой системы налогообложения, ибо, согласно мировой практике, она формируется десятилетиями в ре­зультате системной мультиведомственной работы в каче­стве одного из составных компонентов системы государ­ственного управления рациональным использованием запа­сов нефти. Поэтому принимать решение о дифференциации единственного налога на добычу нефти необходимо взве­шенно, о чем предупреждает Президент Российской Федера­ции. То, что сегодня "проталкивается", неизбежно приведет к долговременным отрицательным последствиям, о кото­рых говорилось выше. Государствен­ные органы, которым народ доверил управление своим при­родным достоянием, не имеют права оставлять "на потом" решение проблемы нефтеотдачи. Будет поздно. Согласно мировой практике, такие решения принимаются системно и комплексно.

Как уже отмечалось, учет природного фактора в нало­гообложении возможен. Согласно мировому опыту, это до­стигается путем введения платежей на запасы. Но при этом такие платежи не связываются с добычей нефти. Они, дей­ствительно, назначаются только на основе природного фактора и должны выплачиваться недропользователем не­зависимо от того, какую прибыль он получает от добычи нефти. В наших условиях такая форма налогообложения не выгодна сверхобеспеченным запасами нефтяным компа­ниям, ибо она фактически наказывает за выборочную отра­ботку активных запасов и за отсутствие добычи из трудноизвлекаемых запасов.

Преодоление нерачительного отношения к сырьевой базе возможно только в том случае, если дифференцирован­ное налогообложение будет предусматривать преференцию налоговой ставки при обязательном условии реализации проектов разработки месторождений методами, обеспечи­вающими кардинальное увеличение извлекаемых запасов по сравнению с традиционным заводнением. Именно такая форма дифференцированного налогообложения успешно применяется в большинстве стран с цивилизованной рыноч­ной экономикой.

Исходя из изложенного, можно сформулировать соот­ветствующие предложения по изменению налогового зако­нодательства, направленные на дифференциацию налогооб­ложения месторождений, в отношении запасов которых ис­пользуются МУН:

1. Льготное налогообложение предоставляется по закону прямого действия компаниям при реализации попавших в Федеральную программу проектов применения современных методов нефтеотдачи.
2. Федеральная программа формируется на основе открытого конкурса с обеспечением максимально возможной прозрачности и равноудаленности.
3. Критерии отбора проектов подбираются таким образом, что максимально возможно исключается субъективизм и лоббирование. В частности, отбираются только такие проекты, которые предусматривают заметное, вплоть до кратного, увеличение нефтеотдачи. Очевидно, что такое увеличение нефтеотдачи возможно в первую очередь в случае применения современных методов увеличения нефтеотдачи для разработки месторождений с трудноизвлекаемыми запасами. Кроме того, возможно попадание проектов с принципиально новыми решениями по повышению эффективности разработки вторичными методами, в том числе со значительной выработкой запасов.
4. Федеральный налог должен быть единым и устанавливаться с таким расчетом, чтобы покрывались повышенные издержки, неизбежные при испытании и освоении новых методов увеличения нефтеотдачи. В этом случае нефтяные компании имеют право выбора. Они могут не участвовать в Федеральной программе, но при этом должны платить сполна налог.
5. Ежегодное пополнение Федеральной программы позволяет гибко регулировать число новых проектов в зависимости от складывающейся внутренний и внешней ситуации.
6. Активная форма диффиренцированного налогообложения выгодна государству, так как 40-60% стоимости проектов применения современных МУН идет на развитие смежных отраслей, в первую очередь машиностроительной, химической и информационной. Тем самым происходит опосредованное дополнительное пополнение бюджета. Международный опыт свидетельствует, что активная форма дифференцированного налогообложения в конечном счете увеличивает поступления в бюджет.